Ранней весной 1991 года в Спасо-Преображенский Собор пришел Аркадий Морозов, школьный приятель будущего настоятеля. Учились они в Токсовской школе с 1-го по 10-й класс. После ее окончания в 1969 году приятель поступил в ВМУ им. адмирала Макарова, а автор этих повествований – в ЛГУ им. А.А. Жданова. С тех пор пути их разошлись: один более 20 лет ходил по морям и океанам судовым инженером-электриком, другой – долгое время проводил в геологических экспедициях в качестве «остепененного» старшего научного сотрудника.
В перестроечное время Аркадий прекратил свои длительные морские вояжи и занялся бизнесом. Встречались школьные приятели очень редко. К тому времени, с 13 апреля 1989 года, резко изменилась судьба и у его товарища: он стал соборным диаконом. Но по обязательствам многолетней научной тематики он должен был совмещать свою богослужебную деятельность с научно-исследовательской работой. Это ему удавалось в течение двух с половиной лет. Но 18–20 августа 1991 года случился ГКЧП. Всем было очень страшно в эти дни. Ночью ему позвонил директор института и сказал: «Дружище, ты пойми меня правильно. Если вернутся к власти «красные», то они меня распнут на парадных дверях института, когда проведают, что наш сотрудник служит диаконом в соборе!» В ответ он услышал: «Д.А.! Какие могут быть вопросы! Уже два с лишним года на Вашем столе лежит мое заявление с просьбой об уходе по собственному желанию».
Так вот, пришел школьный товарищ в собор с печальной вестью – умер его отец, и попросил помощи в организации отпевания. Похоронили его отца недалеко от настоятельских родителей на Токсовском кладбище.
Потом приятели стали беседовать о новостях в их жизни. Во время разговора он выразил сожаление, что бывший поселковый клуб местные власти недавно передали воссозданной евангелической лютеранской общине церкви Ингрии в России. До 20-х годов это была большая кирха с органом, которую богоборческая власть закрыла и сделала из нее двухэтажный клуб с кинотеатром и танцплощадкой.
Пришлось ему возразить: «Так радоваться надо. Ведь восстановилась историческая справедливость. А потом, вряд ли имело бы смысл русский православный храм обустраивать в бывшей кирхе. Как-то это было бы не по-людски. Свой храм надо строить!»
После беседы приятели расстались на время, но у обоих в душе зародилась замечательная идея…