1
Не все у нас в народе знакомы с основами православной этики, по которой священник является образом и подобием Самого Господа нашего Иисуса Христа и совершителем Таинств Божиих!
Многие видят в священнике требоисполнителя (покрестить, повенчать, отпеть). Для особенно дремучих в своем невежестве, которые приходят только за Святой водой и освятить яйца, священник – это дядя, который из чаши вином с ложечки всех угощает, только жадноватый какой-то – мало угощает.
Поначалу и некоторые из благотворителей не являлись исключением. В священнике они видели скорее интересного собеседника, хорошего исполнителя бардовских песен и романсов и просто интересного мужчину……
Для других благотворителей священник воспринимался как сотрудник скорой или пожарной помощи: «Батюшка, срочно приезжай!»
Понятно, если какое-то экстренное приглашение было связано с болезнью или ожидаемой кончиной близкого человека – это же пастырский долг священника! Какие тут могут быть вопросы, он непременно приезжал в любое время суток.
Хотя в народе у многих имеется другое мнение: не надо звать священника к тяжело больному родственнику, а то он расстроится, и ему станет хуже. Боже, какое скудоумие! Больному все равно становится хуже, и он умирает через несколько часов или дней. Но умирает уже без Покаяния, без примирения с Богом и Святой Церковью в святых Таинствах Исповеди, Соборования и Причастия.
Вот такую «медвежью» услугу оказывают сердобольные родственнички своему близкому человеку, лишая его последней возможности обрести надежду на спасение своей покаявшейся души!
Итак, откликаясь на внезапное приглашение, бросая все дела, приезжает настоятель, а у благотворителя – веселая компания. А если не приедешь – обида со всеми вытекающими последствиями.
2
Особенно тягостно бывает присутствовать на юбилеях или корпоративных праздниках, когда в уши врывается оглушительная музыка и текст до изумления глупых песен. Хорошо, что многие такие праздники устраиваются в выходные, и у настоятеля есть обоснованная причина для отказа – воскресная служба. Однако он неизменно присылает к празднику подарок. Как правило, это икона или картина приходских храмов с поздравительной надписью. Правда, некоторые из благотворителей шутливо жалуются: «Уже некуда развешивать настоятельские подарки».
Если читатель в вышеописанном почувствует какое-то осуждение настоятелем своих приходских благодетелей, то это абсолютно не так!
Просто настоятель часто задумывается над тем, почему ему, как впрочем и преобладающему большинству духовенства, так не комфортно на таких праздниках?
Ведь за свою некороткую жизнь он не был «схимником», долго и продуктивно работал в «миру». В то время тоже было много хороших праздников: и православных, и гражданских. Один только День Победы чего стоил!
Только тогда умели праздновать их как-то по-людски: с домашними разносолами и на работе, и на природе, с гитарой, песнями, дискуссиями.
Никому и в голову не приходило идти в ресторан праздновать какое-нибудь событие.
Обленились все что ли?
И он пришел к следующим выводам:
— или народ просто веселиться и радоваться разучился, а потребляет без разбору все утехи, которые навязывает ему примитивный сервис;
— или пропасть между жизнью чад Церкви и жизнью людей современного общества стала непреодолимой, а сочетание этих жизней просто несовместимо.
Пора многим задуматься – с кем они: с Богом и Церковью или……
Пора понять, что это за слова Христовы: «Радости Вашей никто не отнимет у вас…» (Ин.16:22).
А может быть, у людей XXI века и отнимать-то уже нечего — все давно растеряно?
3
Некоторые из благодетелей пытались сделать из настоятеля вообще «карманного батюшку», делая попытки влиять или даже изменять его решения. Например: «Вот я тебе, батюшка, средства даю, а ты в храме должен сделать так-то и так-то».
Трудно да и невозможно было настоятелю исполнять лакейскую роль «чего изволите!» И не потому, что был обуреваем чрезмерной гордыней. Хотя, кто без греха? Почти все поражены этим тяжким смертоносным недугом. Как говорят Святые Отцы, единственное лекарство против этой духовной и душевной болезни – это смирение! А оно в нас также практически отсутствует — «От них же первый есмь аз…» (Молитва ко Святому Причастию).
Еще перед начальством мы смиряемся, потому что боимся потерять свои земные блага, а перед Богом – нет, так как думаем, что Он далеко. И, как всегда, ошибаемся и мучаемся от этого.
Свое священническое достоинство настоятель ценил очень высоко. Это понятие было впитано им с молоком матери.
С его стороны всегда делались попытки объяснить благодетелю традиционную позицию о том, что миряне могут лишь рекомендовать, а не определять устройство благолепия в храме. Только священник хорошо знает и изнутри чувствует, какое благоукрашение должно быть в нем, потому что только священнику, а не благотворителю придется служить в храме……
На все эти аргументы звучал ответ: «Ну тогда я ухожу!» И уходил.
На самом деле такие случаи были очень редки! Почти все оставались с храмом и помогали, пока он не вырастет, не окрепнет и не благоукрасится. Многие постепенно воцерковлялись и продолжали быть не только многолетними благодетелями, но становились добрыми прихожанами, регулярно причащаясь Пречистых Таин от Единой Чаши. Для них литургия стала нравственной и духовной потребностью — как воздух для людей.
Они начинали видеть в настоятеле и пастыря, и проповедника, и друга!
Нередко возвращались и «ухожане». С радостью они вновь обретали утерянное тепло от храма и общения с единоверцами.